Рая нет, но вы держитесь

Художник Александр Стройло раскрывает тайны сценографии спектакля «Село Степанчиково и его обитатели».

«На пеньке сидят ребята. Как же их зовут? – …» А зовут их – обитатели села Степанчикова, которых своей лёгкой рукой режиссёр Пётр Шерешевский пересадил со страниц повести Достоевского на фиолетовые пеньки прямо на большую сцену Псковского театра драмы, нарядив их в телогрейки и… колготы (что называется, детский низ – суровый верх). «Как это понимать?» – спросите вы. «Как это понимать?» – спросим и мы у автора сценографии и костюмов спектакля «Село Степанчиково и его обитатели», заслуженного художника России Александра Стройло.

Адище села

«Ты прощай, село родимое, темна роща и пеньки», – так поэтично у Есенина расставались с родной деревней рекруты. Но вернёмся к своим пенькам, с которыми жители села Степанчикова прощаться не торопятся.

В сочетании с ватниками, ушанками и топорами пеньки однозначно отсылают нас к лесоповалу и лагерям, но только ли? «В далёком 80-м году, – вспоминает Александр Стройло, – я делал эскизы декораций для фильма по Достоевскому. Суть там сводилась к тому, что некогда был на земле рай (всё цвело и благоухало, кругом росли цветы и деревья), который в конечном итоге превратился в ад. В спектакле Шерешевского рай уже не показывается, один только ад – то, что осталось от былой красоты».

Что в 80-х годах, что в XIX веке, что в XX декорации меняются, а суть всё та же. «Конечно, Достоевский остаётся актуальным, – говорит Александр Стройло. – Если любой человек, которому даже не нравится его творчество, вдумчиво прочитает его тексты, хотя бы несколько страниц, он поймёт, что это легко и просто перекладывается на сегодняшний день. Сущность человека не сильно изменилась со времён Достоевского. Он ходит в другой одежде, ездит на другом виде транспорта, и у него другие способы коммуникации, а так всё то же самое – сидит на фиолетовых пеньках».

При чём тут слоны?

Второй слой декораций, вторая ассоциация создателей спектакля с селом Степанчиковым – детский сад (заметить это несложно по детским шкафчикам, правда, огромного размера). Причём тюрьма и детский сад в сценографии и костюмах существуют не раздельно, а создают общее пространство неволи. Усиливает ощущение неестественности происходящего едкий фиолетовый цвет. «Если подойти к этому вопросу отстранённо, то, по сути, это понятия одного плана – несвобода. Только жители села Степанчикова этого не осознают. Это мы понимаем, глядя извне, – рассказывает художник. – Как у нас принято писать, что русский крестьянин «стонал под гнетом помещиков», что ему жилось из рук вон плохо, но сам русский крестьянин ничего об этом не знал. Он жил себе и жил, считая, что живёт нормально».

Несмотря на антураж детского сада, ребёнок в повести только один – дочь полковника Ростанёва Саша. Мало кто обратит внимание, но в руках Сашенька держит две игрушки – серых слонов. Такие же точно игрушки были у детей военного поколения, их художник реконструировал по фотографии того времени: «Мне случайно встретилась историческая военная фотография: мальчик с игрушкой в руках стоял на фоне разрушенных зданий. И этот кадр как раз ложился на символ нашей несчастной девочки». А может быть, и на символ России, добавим мы.

Чтобы было на что поругаться

Александр Стройло, заслуженный художник России, главный художник Псковского театра драмы.

«По Достоевскому можно сделать или скучный спектакль, или хороший. Другого не дано, – уверен Александр Стройло. – Со скучного спектакля хочется уйти уже после первых реплик, а в «Селе Степанчикове» хочется посмотреть, чем же всё это кончится, как в некоем детективе. И то, что финал неожиданный, это как раз и интересно».

На вопрос, не слишком ли шокирующая и агрессивная эстетика выбрана режиссёром, Александр Стройло отвечает: «В какой эстетике мы сейчас можем поставить этот спектакль? Если ставить Достоевского буквально, то людям будет даже не поругаться. А сейчас они мысленно или явно будут спорить с режиссёром, обвиняя его во всех грехах».

Елизавета Славятинская.

Фото: Вадим Боченков