Виват, Данилов...

Алексей Семенов о фестивале «Данилов-fest»

«Он с утра смотрит в афишу театра... Весь репертуар Данилова ему известен. Обязательно Кудасов звонит и в театр: «Не отменён ли нынче спектакль?»
Владимир Орлов. «Альтист Данилов».

«Когда я узнал, что в Пскове пройдёт «Данилов-fest», то подумал: Данилов что - умер?» Так с иронией произнёс замдиректора Реабилитационного центра «Ручей» Юрий Стрекаловский. Действие происходило на Большой сцене псковского театра драмы. В трёх шагах от Юрия Стрекаловского находился сам Дмитрий Данилов - пятидесятилетний московский драматург и прозаик. Живой и даже без медицинской маски.

«Я не умею ругаться - этой не мой жанр»

Действительно, фестивали обычно посвящают ушедшим навсегда. Чехову, Вампилову, Володину... В Пскове много лет проводится Пушкинский театральный фестиваль. Здесь же несколько лет проходил «Довлатов-fest», он же - «Заповедник».

Если «Довлатов-fest» переименовали в «Заповедник» - по названию довлатовской повести, то «Данилов-fest» можно было, например, назвать «Сидеть и смотреть» - по названию одного из романов Дмитрия Данилова. В дальнейшем в Пскове можно устраивать и другие фестивали одного драматурга - каждый год нового. И называть их, к примеру, «Кислород», «Хлам», «Планета»... Российских драматургов на наш век хватит. Шутка может обернуться чем-то долговременным и серьёзным. 

Творческая искра по поводу Данилова вспыхнула полтора года назад на этой же псковской сцене - во время театральной лаборатории «Театр про писателей». В июле 2019 года псковские артисты с помощью приглашённых режиссёров разыграли в драмтеатре несколько спектаклей-эскизов, посвящённых Александру Пушкину, Ивану Крылову, Александру Солженицыну, Александру Блоку, Андрею Белому... Среди этих имён затесалось одно выдуманное - писатель «Александр Виват». Это был герой пьесы Данилова «Свидетельские показания». Спектаклем-эскизом с этим названием работа театральной лаборатории «Театр про писателей» тогда завершилась. Мы - зрители - тоже сидели на Большой сцене, а к нашим ногам с высоты падало некое безжизненное тело, с которым все желающие потом могли сфотографироваться. Тело принадлежало Александру Вивату. Режиссёром эскиза тогда был Семён Серзин. Его же пригласили в Псков, чтобы довести эскиз до полноценного спектакля.

За прошедшее время Семён Серзин снял ещё и полноценное кино - «Человек из Подольска». В основе фильма тоже лежало произведение Дмитрия Данилова - самая известная его пьеса «Человек из Подольска». Стали вырисовываться контуры фестиваля, на который пригласили Ирину Москвину - графика, книжного иллюстратора и художника авторской куклы (Москвина иллюстрировала одну из книг Дмитрия Данилова).

В первый фестивальный день - 6 марта 2021 года - в театральной галерее «Цех» открылась выставка работ Москвиной - «Демонология нашего района» (о выставке в «Городской среде» будет опубликован отдельный текст).

За три мартовских дня артисты псковского театра прочитали перед зрителями три пьесы Данилова: «Серёжа очень тупой», «Человек из Подольска» и «Выбрать троих» (проект «Быстрый театр»). В театральном киноклубе «Молоко и сено» дважды показали фильм «Человек из Подольска». Завершился фестиваль 8 марта творческим вечером Дмитрия Данилова. Уже было известно, что псковский спектакль Данилову понравился. Но пришедших на встречу интересовало - как он относится к неудачным спектаклям? Ведь бывали же и такие?

«Было некоторое количество неудачных спектаклей, которые я видел, - ответил Дмитрий Данилов. - Бывает, что спектакль тебе не понравился, но всё равно спокойно идёшь - разговариваешь с режиссёром... Все говорят какие-то хорошие слова. Ну плохой и плохой... Но был один случай... Я не умею ругаться - этой не мой жанр. Но однажды продемонстрировал режиссёру, что я на грани чего-то нехорошего - не вышел на поклон. Такое было один раз».

Автору спектакль может не понравиться по многим причинам. Допустим, неверный выбор артистов. А бывает, что режиссёр слишком бесцеремонно вторгается в текст пьесы. У Дмитрия Данилова по этому поводу есть неприятные воспоминания: «Половину произнесённого со сцены текста написал режиссёр, а другая половина, где был мой текст, - была так перекомпонована, что я его тоже не очень узнал...»

«Свидетельские показания» Семёна Серзина в этом смысле Дмитрия Данилова устроили, хотя был момент, когда драматург напрягся. «Когда был самый первый показ - я удивился и был немножко обескуражен тем, что появился следователь, - стал рассказывать Дмитрий Данилов. - В пьесе его нет. В пьесе просто монологи героев. По ним примерно видно, какие следователь вопросы задаёт. Но самих вопросов нет. Сначала я подумал: «А как же это так?» Но очень быстро втянулся и понял, что это хорошее решение. Это тот случай, когда отступление от текста получилось удачным и придало дополнительный объём всему действию».

Интересно, что полтора года назад во время подготовки спектакля-эскиза Семён Серзин, насколько я помню, следователя не вводил и вопросов не придумывал. Более того, действие спектакля заканчивалось не так, как в пьесе. Обрывалось.

Полтора года назад я написал: «У Дмитрия Данилова действие заканчивается повторяющимися словами: «Я ничего не могу о нём сказать». А перед этим покойный литератор с того света вещает: «Господин следователь! Заканчивайте вашу байду! Не о чем спрашивать. Ничего не было... И ничего нет и не будет». Семён Серзин от такого финала отказался. Выпавшему из окна он слова не дал. В противном случае это был бы уже другой эскиз».*

За прошедшее время концепция изменилась. Однако возникает новый важный вопрос: а принадлежит ли голос задающего вопросы следователю? Не случайно же их произносит артист Максим Плеханов, появляющийся в конце спектакля перед зрителями. И играет он совсем не следователя. Эти вопросы «свыше» - откуда-то сверху, они ведь могут исходить совсем от другого лица.

«Мимо окна пролетел человек»

Дмитрий Данилов пояснил псковским зрителям и артистам, откуда появился замысел пьесы «Свидетельские показания». «Мы с женой сидим дома, и к нам приходит её взрослый сын - такой взъерошенный. Он говорит: «Представляете, сижу дома, и мимо окна пролетел человек». Сын спустился вниз. Труп лежит, человек из окна выпал. Люди вышли, приехала полиция - сразу стала опрашивать... И всё. Я подумал: а что же люди говорят в таких случаях? Начал об этом думать... Как выстраивается или не выстраивается портрет человека?»

Судя по пьесе и псковскому спектаклю - портрет получается противоречивым. Как будто это не один человек, а несколько. Удачливый, неудачливый, богатый, бедный... Со всеми он был разный и производил на людей противоположное (ложное?) впечатление. Но так как зрители его не видят, а только знают с чужих слов - со слов соседей, сослуживцев и сожительницы, то спектакль нам больше рассказывает не о выпавшем из окна человеке, а о тех, кто пока не выпал.

Спектакль о свидетелях.

Данилов «нарисовал» портреты разных людей, с которыми сводила жизнь главного невидимого героя. Несколько артистов играли в спектакле-эскизе и полтора года назад: Денис Кугай, Ангелина Курганская, Роман Сердюков и Анна Шуваева. Другие присоединились позднее (Максим Плеханов, Галина Шукшанова, Ксения Чехова, Екатерина Миронова, Андрей Кузин, Ирина Смирнова и Линда Ахметзянова). Похоже, постановка Дмитрию Данилову действительно пришлась по душе. «Мне спектакль очень понравился, - рассказал он на встрече в псковском драмтеатре. - Понравилось решение с двумя экранами. Создаётся очень интересный эффект, когда артист сидит рядом с тобой или напротив, и ты видишь его самого и изображение. Я сразу вошёл в атмосферу этого действия. Каждый попал в персонаж. Я видел несколько «Свидетельских показаний», и не всегда было попадание».

Возможно, попадание произошло потому, что спектакль рождался постепенно, не с одного наскока. Было время подумать и сделать как надо. Видимо, работа над спектаклем ещё продолжится. Есть что улучшать.

В программке к спектаклю напечатано: «Детектив в 13-ти частях без антракта». Но на детектив это не очень похоже, хотя формально жанр можно обозначить и таким образом. Идёт поиск. Слово «детектив» тоже происходит от слова «открытие, поиск». Когда в театре открывается занавес - это уже детектив. В спектакле «Свидетельские показания» никакого занавеса, разумеется, нет. Но открытие всё же происходит. Как и закрытие.

Да и начало спектакля обязывает. Те зрители, кто сидит совсем близко от места первоначального действия, не могут не вздрогнуть. Арт-директор псковского театра драмы Андрей Пронин поинтересовался у Дмитрия Данилова - знает ли он, почему у псковского спектакля такое начало? Данилов не знал. «Дело в том, - продолжил Пронин, - что в 2015 или 2016 году Семён Серзин в Прокопьевском театре имени Ленинского комсомола поставил спектакль «Это всё она» по пьесе Андрея Иванова. И заканчивался тот спектакль как раз падением манекена. Герой заканчивал жизнь самоубийством, и в зрительский круг падал такой вот «труп». Здесь была самоцитата. То, что тогда было финалом, здесь стало началом».

«Он был наш топовый автор»

Герой, чьё «тело» весь спектакль валяется под ногами, тоже, оказывается, сочинял детективы. «Он был наш топовый автор, стабильно входил в первую пятёрку по тиражам во всём издательском доме, а в моей редакции был номер один, однозначно, - разъясняет редакторша, которую поочередно играют Ирина Смирнова и Линда Ахметзянова. - Я вам точные цифры называть не буду, но скажу так: до миллионов, конечно, не доходило, но это были многие сотни тысяч. Детективщик, очень крутой, самый топ...»

Но чем дольше идёт «расследование», тем очевиднее становится: никто толком о покойном не знал. Вернее, знали то, что он позволял узнавать. Покойный носил разные маски. Иногда он их менял - в зависимости от обстоятельств.

«Свидетельские показания» - не самая абсурдистская пьеса этого автора. В каком-то смысле, пьеса очень реалистична. Во всяком случае, значительно более реалистична, чем «Человек из Подольска».

Однако во время постановок на бытовой абсурдизм Дмитрия Данилова естественным образом накладывается какая-нибудь «потусторонняя» музыка. Она придаёт действу дополнительное измерение. В спектакле «Свидетельские показания» атмосферу поддерживают таинственные звуки - преимущественно германо-скандинавские. Это демонический германо-скандинавский неофолк Heilung - Galgaldr, музыка дуэта Хильдур Гуднадоуттир (виолончелистка) и Хаушки (пианист)...  Важная роль отведена видеохудожнику Михаилу Заиканову. Благодаря экрану происходит как минимум раздвоение героев. Люди в жизни и на большом экране выглядят по-разному. Где они настоящие?

У меня был всего один вопрос к Дмитрию Данилову. Он касался самой концовки фильма Семёна Серзина «Человек из Подольска». Понравилась ли она? Но я задал совсем другой вопрос, возникший в последний момент: «Когда не стало Валентина Курбатова, то я посмотрел: писал ли он о вас? И первое, что попалось на глаза - открытое письмо, которое подписали разные писатели: вы, Валентин Курбатов, Захар Прилепин, Олег Кашин, Аркадий Бабченко... Письмо было в защиту арестованного полковника ГРУ Квачкова. Вы часто подписываете подобные открытые письма? И вообще - общественно-политическая жизнь для вас что-то значит?» - «Нет, я подписывал не часто, - ответил Дмитрий Данилов. - Я помню, что я подписывал письмо в защиту Квачкова, но уже не помню - в чём там было дело. Подписываю очень редко. Навскидку вспомню только случай, когда подписал письмо - в защиту писателя Германа Сайдулаева, на которого вдруг ополчился Рамзан Кадыров - из-за одного высказывания. Сайдулаеву действительно уже угрожала опасность. Но вообще я стараюсь быть частным человеком. Мне близка позиция Бродского. Он был литератором и общественной жизни избегал. Я не то чтобы её избегаю, но стараюсь туда не лезть - если жизнь сама меня туда не заносит».

Однако каким бы частным человеком ни был писатель, но если он публикует свои произведения и они оказываются в зоне внимания, то в общественной жизни он уже участвует. А может быть, даже в общественно-политической жизни. Это касается того же самого «Человека из Подольска», начало у которого простое: полиция ни с того ни сего задерживает главного героя. Герой (редактор газеты, музыкант, по образованию - историк) сидит на уличной скамейке с зачехлённой гитарой, никого не трогает. Разве может полицейский пройти мимо?

«Мир, жизнь до крайности несообразны, противоречивы, необъяснимы тем же здравым смыслом»

Можно, конечно, говорить, что это к современной общественно-политической жизни России имеет самое отдалённое отношение. Но тот, кто смотрит спектакли или фильм, не может игнорировать две реальности - художественную и документальную.

Да и уже упомянутый Бродский политикой активно интересовался и на общественно-политические темы высказывался не раз, в том числе в драматургии. Бродский - автор пьесы «Демократия». В этой пьесе, как пишет Бродский, «в  полном  ажиотаже Петрович выхватывает наручники, валит Матильду на пол, наполовину собираясь её арестовывать, наполовину насиловать...» В пьесе Иосифа Бродского действуют глава государства, министр финансов, министр культуры... А насильник Петрович - это министр внутренних дел и юстиции. Ему сама должность велит наполовину арестовывать, наполовину насиловать.

Вроде бы, у Данилова в «Человеке из Подольска» насилие несколько иного рода. Оно не такое явное. Оно изощрённее. Именно поэтому разными зрителями поступки героев воспринимаются по-разному. На эту тему Данилов высказывался не раз. Хорошие ли у Данилова в пьесе полицейские?  Они ведь могут человека просто раздавить, однако вроде как занимаются перевоспитанием. Вдалбливают «ценности», стыдят человека из Подольска. Главный герой - некто Фролов. Его играет Вадик Королёв - лидер музыкального инди-коллектива OQJAV («Окуджав»). Обескураженный Фролов ничего толкового не может рассказать про свою «малую родину» - Подольск. Полицейские искренне возмущены.

А женщина-полицейский Марина (Виктория Исакова) лезет ещё и в личную жизнь Фролова, расспрашивая про его бывшую жену: «А почему же она вышла за вас замуж? Это была любовь?» Но какая может быть личная жизнь в полицейском государстве? Полиция в «Человеке из Подольска» вездесуща. Полицейские занимаются всем на свете, включая музыку. Ударная установка стоит прямо в полицейском участке. Полицейские вдохновенно танцуют и других приглашают танцевать. Они способны поддержать разговор о творчестве группы Einstürzende Neubauten.

Как поёт группа Einstürzende Neubauten в композиции Ansonsten Dostojewsky: «Всё, что он говорит, напоминает о прирученных динозаврах».

Не случайно Дмитрий Данилов упомянул на встрече со зрителями свою службу в советской армии. Большого опыта задержаний у драматурга нет (полиция его задерживала всего один раз). Но опыт службы в армии позволяет Данилову без труда представить, как происходит моральное насилие и в какой абсурд это может вылиться. Обычно в таких случаях говорят: «Здесь тебя научат Родину любить». Это самый быстрый способ «привить любовь», «вбить любовь» по самую печень... Некоторые зрители принимали происходящее в полицейском участке «Человека из Подольска» как достойное подражания патриотическое воспитание. Данилов, конечно же, не это имел в виду, но его произведения устроены так, что люди различных взглядов могут находить в тексте противоположные смыслы. Многое зависит от чувства юмора. Это чувство объединяет произведения Дмитрия Данилова. Тем удивительнее концовка дебютного фильма Семёна Серзина «Человек из Подольска». Тот, кто фильм не видел, но собирается его посмотреть, может пропустить два следующих абзаца.

У Данилова в пьесе «Человек из Подольска» всё заканчивается тем, что пять действующих лиц исполняют под музыку «мозговой полицейский танец» с интеллектуальным  текстом «Ай, лёлэ лёлэ лёлэ...». У Серзина совсем другой финал - во многом полностью противоречащий всему, что происходило в фильме ранее. Николай Фролов получает временную свободу. Но прежде чем выйти на улицу, он попадает на сцену актового зала, на которой полицейский прапорщик торжественно вручает награды. Оказывается, это награждение победителей Открытого российского конкурса по воспитательной работе. До человека из Подольска доносится: «А теперь мы приветствуем следующего нашего победителя - Николая Фролова из Подольска».

Растерянный Фролов делает шаг к микрофону, и ему говорят: «Николай, вы сделали шаг к себе и доказали, что Подольск - это круто... Николай, вы проделали большую работу над собой, и поэтому мы приготовили для вас подарок. Особенный подарок. Это подарочный сертификат на запись группы в одной из лучших московских студий «Утопия-рекордс»»... Таким образом, лидер группы Liquid Mother («Жидкая мать») Николай Фролов получает заслуженную награду от патриотов-полицейских, а первым в партере его встречает ещё одна жертва - человек из Мытищ (Илья Борисов). А на сцене полицейские  уже чествуют нового героя - человека из Строгино (человеку из Себежа и человеку из Опочки приготовиться?) И выглядит это, как капитуляция авторов фильма. Они словно бы оправдываются за предыдущие «безобразия». Представьте себе, что подобные концовки «пристегнули» бы к абсурдистским пьесам Беккета, Ионеско, Пинтера или Мрожека.

Эжен Ионеско когда-то написал: «Вернее было бы назвать то направление, к которому я принадлежу, парадоксальным театром... Мир, жизнь до крайности несообразны, противоречивы, необъяснимы тем же здравым смыслом или рационалистическими выкладками... Человек чаще всего и не понимает, не способен объяснить сознанием, даже чувством всей громады обстоятельств действительности, внутри которой он живёт. А стало быть, он не понимает и собственной жизни, самого себя». Пьесы Данилова тоже близки парадоксальному театру. Его герои обычно почти ничего не понимают и не способны здраво объяснить многое из происходящего. Это касается и Александра Вивата, и Николая Фролова, и хипстера Серёжи (героя пьесы «Серёжа очень тупой»)...  У загадки нет разгадки. Вернее, разгадок много, и все - верные. Любая попытка рационально и однозначно объяснить парадоксальность жизни делает высказывание менее выразительным. Желательно, чтобы объяснения происходили в головах зрителей, но случается, что режиссёры не выдерживают и пытаются «навести порядок», приложить к парадоксу свою «единственно возможную» логику. 

«Мы сейчас занимаемся выяснением твоей личности», - говорит полицейский в «Человеке из Подольска». Выяснением личности занимаются и в «Свидетельских показаниях». И это личности не только героев пьесы. Параллельно «выясняются личности» создателей спектакля (фильма) и зрителей - в том числе рецензентов.  Кто что увидел и услышал?

«Ничего не было... И ничего нет, и не будет», - произносит улетевший герой спектакля «Свидетельские показания».

Что ещё можно сказать? Разве только это - подписывая полицейский протокол:

«С моих слов записано верно», подпись и расшифровка. Фамилия и инициалы.

 

 

*А. Семёнов, Химические опыты. http://pskovcenter.ru/display.php?type=article&id=4102 

 

На первой полосе: Дмитрий Месхиев и Дмитрий Данилов. Фото: А.Семёнов.

Алексей Семенов

Источник: Городская среда