Дмитрий Месхиев: «Маховик совместных планов уже крутится»

О дивидендах федерального статуса, который Псковский театр получил в начале 2021-го, его директор и художественный руководитель Дмитрий Месхиев рассказал «Театралу».

Псковский театр драмы им. Пушкина и Александринка в начале сезона совместно открыл Пушкинский театральный фестиваль на Вечевой площади Псковского кремля. Постановка Валерия Фокина «Блаженная Ксения. История любви» – версия, созданная специально для музеев-заповедников – стала первым масштабным проектом после объединения двух коллективов.

– Дмитрий Дмитриевич, почему вы уверены, что объединение с Александринкой – это прорыв для Псковского театра?

– Мало того, что мы стали федеральным театром, у нас, собственно говоря, появился нормальный бюджет – и мы можем делать нормальные спектакли, нормально жить… Но даже не это главное. Став младшим братом одного из самых крупных театров страны, мы получили колоссальные возможности в работе, в совместных проектах с Александринкой. Теперь мы можем играть на их Новой сцене, чему я несказанно рад. Основное для нас – это, конечно, творческий шаг вперед. При этом объединение накладывает на наш театр определенную ответственность – мы должны соответствовать и делать спектакли на уровне.

– Какие совместные проекты вы уже сделали за эти полгода и что планируете на новый сезон?

– Мы сделали литературный спектакль «Пир», где участвовали корифеи Александринки и мэтры нашего театра. Эта премьера по мотивам «Маленьких трагедий» была показана в день рождения Пушкина и очень тепло встречена зрителями. Мы вместе открыли сезон и театральный Пушкинский фестиваль версией спектакля «Блаженная Ксения. История любви». Это просто грандиозное действо было показано под открытым небом, в Псковском Кремле. Мы помогали в организации показов, в том числе в телетрансляции на федеральном канале. Мы съездили в Петербург с двумя премьерными спектаклями, играли на Новой сцене «Дни Победы» Веры Поповой и «Свидетельские показания» Семена Серзина. Мы планируем совместные гастроли. Будем встречать постановки Александринки здесь, а сами, я надеюсь, часто ездить в Петербург. Маховик совместных творческих планов уже крутится.

– Говорят, что развитие регионального театра зачастую зависит от того, сможет он влюбить в себя губернатора или нет. Вы согласны?

– Да, я абсолютно согласен. Это, к сожалению, очень сильно влияет на жизнь региональных театров – именно отношение местной власти к театру как таковому. К сожалению, у нас не только театр от этого зависит. Если губернатор любит футбол, он поддерживает футбольную команду. Если он любит классическую музыку, то поддерживает филармонию. Потом приходит другой губернатор, который не любит спорт, не любит исполнительские искусства – и начинает поддерживать другое. Это, конечно, не очень правильно. Но есть человеческий фактор. Тут ничего не поделаешь.

– Получив федеральный статус, вы теперь полностью полагаетесь на Александринку и не можете рассчитывать на поддержку региональных властей?

– Ну почему? Можем рассчитывать. Если нас будут поддерживать региональные власти, мы, естественно, отказываться не будем. Театр же никуда не переехал. Он как стоял в центре Пскова, так и стоит. И я надеюсь, еще долго будет стоять. Мы с регионом делаем совместные проекты, строим разнообразные планы новых фестивалей. У нашей команды – много идей. Невозможно находиться в центре региона и не взаимодействовать с городом. Это было бы просто глупо. Да, мы теперь федеральный театр, а значит, ни финансово, ни идеологически не зависим от местной власти. Но при этом выделять себя, отделять, я считаю, неправильно.

– Но с Псковской театрально-концертной дирекцией вы порвали отношения.

– Да, конечно. Но при этом Пушкинский театральный фестиваль мы делаем при финансовой поддержке администрации Псковской области и при участии Театральной-концертной дирекции Пскова. Ничего дурного здесь не вижу. В данном случае важно, чтобы фестиваль состоялся, чтобы каждый год мы привозили сюда спектакли других театров из «высшей лиги». Важно, чтобы он был интересен публике. А с кем мы его делаем, мне кажется, это второй вопрос.

– Репертуар вы планируете на 2022-й и даже 2023 год. На какие режиссерские имена делаете ставку?

– У нас – широкая палитра режиссеров. В 2022 году Саша Огарев будет ставить спектакль. Антон Федоров, Дмитрий Акриш, Дамир Салемзянов. В 2023 году – Яна Тумина. И это далеко не все имена. Мы стараемся не работать с режиссерами больше одного, максимум двух раз (как было с Петром Шерешевским, который принес театру «Золотую Маску» – «Т»). Стараемся, чтобы все время в афише были разные имена. Очень стараемся работать с молодыми режиссерами. Держим их на прицеле.

– Если говорить о спектаклях, которые двигают вперед театральное искусство, вас вписывают в линейку лучших региональных театров, они востребованы? Попадают в число аншлаговых?

–  Есть спектакли-эксперименты, которые не очень востребованы, но все равно у каждого нашелся свой зритель. И есть редкие удачи – спектакли, которые и на большое искусство претендуют, и при этом любимы публикой. Такие в нашем театре тоже случились, чему я очень рад. Но, честно сказать, я считаю, что репертуар должен ориентироваться на разные предпочтения, особенно когда драматический театр в городе один. Единственное, я – категорически против дешевки и против пошлости. И против разъездной театральной халтуры. Мы не пускаем на нашу сцену дешевую антрепризу.

– Исторический буфет, где на Пушкинском фестивале вы показали свою премьеру «Постой, паровоз!», еще будет задействован как театральная площадка?    

– Да, в буфете мы планируем делать музыкальные спектакли в стилистике кабаре. Во всяком случае, эта ниша в Пскове была совершенно пустой. Здесь есть филармония с классической и народной музыкой. Есть кукольный театр. Есть всякие гастролеры, в основном попсовые певцы. Но вот камерной музыки, камерного формата – нет. А людям это нужно. Мне кажется, когда в городе – один драматический театр, он должен быть не только сценой и зрительным залом, а мультикультурным пространством.

– Под премьеру Веры Поповой вы открыли Новый зал, переформатировав медиахолл. Как это пространство будет работать?

– В Новом зале мы планируем сделать ряд камерных спектаклей, моноспектаклей. Запускаем детский спектакль, и, я надеюсь, что впоследствии он будет не один. Плюс, здесь проходит довольно много лекций и встреч, действуют целые творческие программы, на которые активно ходят молодые люди.

Вообще у каждой программы есть своя аудитория. Проект «Ветка», клуб путешественников «Тропы», киноклуб «Молоко и сено» – это все культурологические проекты, которые мы запустили в театре и активно их развиваем. Они уже не один год работают и, мне кажется, очень нужны в городе, во всяком случае пустых залов нет.

– Как они работают? Как взаимодействуют со зрителем?

– Киноклуб «Молоко и сено» сам за себя говорит. Мы стараемся здесь показывать не только старое, но и новое кино. Я планирую, что в обозримом будущем сюда будут приезжать киноведы, кинокритики и рассказывать о знаковых фильмах или кинематографических явлениях. Есть договоренности с журналом «Искусство и кино» и с рядом кинорежиссеров.

В клубе «Тропы» мы проводим презентации книг о путешествиях, иногда – выставки фотографий, сделанных путешественниками, и, конечно, встречи. Здесь появляются совершенно удивительные люди, рассказывают о своих феноменальных экспедициях. Некоторые жизнь на это кладут.

Проект «Ветка» – это место творческих встреч: с писателями, поэтами, музыкантами, художниками – с деятелями культуры, которые рассказывают о своих и чужих творениях. Плюс периодически мы делаем лекции об искусстве, о философии. Спикеров привозим из Петербурга, Москвы и других уголков нашей страны, как только появляется возможность. На это тоже есть спрос. Во всяком случае в трех проектах зал занят минимум 2 недели в месяц.

– Основательная нагрузка.

– Да, и это большая работа. Очень важная, потому что ходит много молодежи. Еще есть детская театральная студия «Гвозди», и ребята, которые в ней занимаются, тоже ходят на многие вечера проекта «Ветка» или «Молока и сена», смотрят культовое кино.

– Еще вы взялись за бэби-театр. Но это же очень специфическое направление – и даже в Москве предложений мало, по крупицам нужно собирать. Где ищете режиссеров – внутри или за пределами театра?

–  Конечно, мы приглашаем разных режиссеров, которые опробовали это направление. Бэби-театр, он же все-таки развивается. Не так быстро, как хотелось бы, к сожалению, но развитие есть. Это дело времени.

У нас уже есть специальный зал, уже есть три спектакля, и в новом сезоне мы планируем сделать еще два. Я хочу, чтобы это был театр в театре. Именно бэби-театр для самых маленьких зрителей (от нуля до пяти), со своим репертуаром минимум из 10-ти названий. Он уже любим – не только детьми, но и родителями. На бэби-спектаклях – всегда аншлаги.

– Знаете, Театр на Бронной, который сейчас стремительно развивается, провел социологическое исследование, и выяснилось, что ядро их целевой аудитории – это молодые женщины 30-35, без детей, со средним и высоким доходом. Ваша целевая аудитория как вам видится?

– Во-первых, можно и не делать исследования, чтобы понять, что основной театральный зритель – это женщины. Но я бы не сказал, что в возрасте 30-35, скорее – 35+. Во-вторых, я как раз стремлюсь сделать театр, который интересен разным возрастным категориям, поэтому здесь много разных площадок, залов, зальчиков и направлений для того, чтобы это реализовать. В общем, нами уже много сделано, чтобы расширить аудиторию.

Понимаете, провинциальный зритель, он всегда падок на то, что чужое, а не на то, что свое. Привезем мы, допустим, плохой спектакль из Москвы, и на него повалят – зал будет битком. Свое же можно посмотреть в любое время. Моя задача – сделать так, чтобы зритель поверил в наш театр, стал гордиться тем, что в городе Пскове есть такая команда, – вот чего я хочу.

– Сейчас во многих театрах переводят артистов на срочные контракты, чтобы не расслаблялись и постоянно доказывали свою профессиональную состоятельность. В вашей труппе – одни бессрочники?

– Раньше я был сторонником срочных контрактов и мне казалось, что это совершенно оправдано. Но понимаете, когда люди, которым уже за 60 или за 70, жизнь отдали Псковскому театру (а у нас есть артистка, которая служит здесь больше 70 лет), переводить их на срочный контракт – это варварство. Поэтому я считаю, что артисты, которые заняты в театре больше 25-30 лет, обязаны иметь бессрочный трудовой договор. Если, конечно, они сами не хотят работать на других условиях.

Что касается молодежи, артистов-выпускников – да, наверно, можно для начала брать на два года. Мне кажется, здесь не нужно все сваливать в одну тарелку. У кого-то могут быть срочные договоры, у кого-то – бессрочные. Если театр чрезвычайно заинтересован в артисте, мы сами предложим бессрочный контракт для того, чтобы закрепить человека в команде, чтобы он понимал, что наши отношения – всерьез и надолго. Психологическое подкрепление тоже должно иметь место.

– В прошлом году вы говорили, что вам нужно добирать, усиливать труппу. Почему возник кадровый дефицит?

– Потому что изначально труппа была довольно маленькая. Нам нужно добирать артистов, и мы еще будем это делать. Еще есть «белые пятна» в некоторых возрастных категориях. Не потому, что актерский состав слабый, нет – он сильный. Это я со 100-процентной гарантией говорю: в нашем театре много хороших артистов, есть и просто отличные.   

– Переманивать артистов из других театров планируете?

– Что значит «переманивать»? Понимаете, я, прежде всего ставлю себя на место худрука: если от меня уходит артист, значит, не с ним что-то не так, а со мной. Поэтому мы особо никого не переманиваем, честно говоря. Из других театров берем, как правило, артистов, которые сами просятся. И даже если первые проявляем интерес и предлагаем перейти, то никаких запредельных гонораров и возможностей, никаких «райских кущ» мы не обещаем. Поэтому «переманивание» – не то слово, которым определяются наши поиски.

– Юлию Пересильд, которая как режиссер делала здесь спектакль по чеховской «Каштанке», как приглашенную актрису не хотели бы позвать? Она сейчас – на пике своей карьеры и на пике популярности.

–  Вы знаете, мы с ней давно об этом говорим и давно думаем, что бы сделать вместе. Потому что она псковичка, она любит Псков, постоянно сюда приезжает. Кроме того, она любит наш театр. Но сейчас это было невозможно, потому что Пересильд летала в космос, снималась на МКС. Ну, а в будущем, я надеюсь, что мы выпустим совместный проект, конечно.

– А вообще делать проекты с приглашенными звездами, на которых идут, не думали? Чем, собственно, сейчас занимается Константин Богомолов, выпуская зрительские хиты, которые могут называться искусством, а не только кассу делать.   

– Я думаю, что мы будем пробовать. Но одно дело «сборная» – в московском театре, где на квадратный метр – очень много известных артистов, а другое дело – в нашем театре. Если мы будем все время делать ставку на приглашенных звезд, то неизбежно будем лишать работы своих. Я-то как раз заинтересован в том, чтобы наши артисты снимались в кино и сами становились звездами. Я совершенно не против съемок и, честно скажу, даже вызываю гнев у своих сотрудников, потому что всех отпускаю, разрешаю «сниматься с якоря». Иногда приходится отодвигать спектакли, но, если артист из провинциального театра, пусть даже и близкого к Петербургу, востребован и получает кинороли, я считаю, нужно это поддерживать. Для театра это только в плюс.

В нашей труппе уже есть несколько артистов, которые начали довольно интенсивно сниматься, и скоро их будут узнавать. Потому что звездами становятся только благодаря кино и телевидению – тут никуда не денешься.

– И в своей новой картине «Хорошие девочки попадают в рай» вы сняли артистов Псковского театра.

– Да, наверно, больше половины ролей в моей последней картине играют наши артисты. Я бы позвал на премьеру, но вы же в Москве, а премьера планируется в Петербурге, и, думаю, это будет единственный экранный показ.

– Почему?

– Потому что это фильм для интернета. Там люди разговаривают так, как они делают это в жизни – матерятся, как сапожники. Там откровенные диалоги, не менее откровенные сцены и много-много мата, который не запикать. Мы пробовали. Получается, что первая часть почти вся состоит из «затертых» слов и теряется весь аромат кино. Поэтому можно разово найти площадку, позвать людей и показать картину бесплатно, а дальше – только на КиноПоиске. С ноября месяца.

– Здесь, в Пскове, вы не устраиваете кинопоказов?

– Я показал это один раз в кино. И, может быть, еще покажу в декабре, во время Пушкинского театрального фестиваля.

– Какую модель театра вы хотели бы здесь построить? Как вам кажется, есть смысл переходить от модели «театр-дом» к бизнес-модели, проектному существованию, или все-таки нет?

– Я считаю, что нельзя из театра делать бизнес. Потому что вся история, все достижения русского репертуарного театра доказывают, что он может существовать только тогда, когда это про искусство, а не про кассу. Если из театра делать бизнес-модель, то нужно нанимать артистов на один спектакль, бешено с ними месяц репетировать, так же бешено три месяца показывать одну постановку, а потом всех распускать и набирать новых. Но это не наш путь – не путь русского театра. Мне кажется, он ценен и уникален именно своей моделью. 

Конечно, могут быть и коммерческие театры. Я совершенно не против. Пусть цветут все цветы, если они могут расцвести. Но для себя я вижу только государственный театр. Тогда он может быть разнообразным. Тогда здесь можно заниматься исследованием, можно заниматься искусством, можно заниматься культурой. Если мы будем думать только о деньгах, то это тупик. Театр – не кино, где бизнес-модель и прокатные сборы, наверно, можно ставить во главу угла. Но в театре – категорически нет, во всяком случае на нынешнем этапе жизни.

Татьяна Власова | Фото: пресс-служба театра

Источник: Театрал