А был ли человек?

Фото предоставлено пресс-службой фестиваля

Совсем скоро результаты театральной премии для молодых «Прорыв» станут известны и общедоступны. Но, помимо многочисленных номинантов и известного рода интриги, кто же станет в этот раз победителем, интересная off- программа уже успела порадовать любопытными спектаклями. Среди показанных работ отметилась постановка «Свидетельские показания» режиссера Семена Серзина по пьесе Дмитрия Данилова.

Драматургическая манера Данилова создавать как бы обыденные и при этом с известной неожиданной подковыркой ситуации импонирует многим. Очевидно, Серзина серьезно привлекают описанные автором полукафкианские русские народные мотивы, раз он уже не в первый раз обращается к текстам Данилова.  Вот и здесь самоубийство одного до поры до времени неизвестного расследуют честь по чести (тут уже не упрекнешь органы в бездействии!), допрашивая свидетелей ближнего и дальнего круга. И прелюбопытнейшая получается картинка, образ погибшего не складывается в нечто цельное, противоречие на противоречии противоречием погоняет. Ну не бывает такого, чтобы в одной личности сочетались абсолютно несовместимые черты, и при этом речь бы не шла о каком-либо очевидном психическом расстройстве.  Тем не менее, свидетели от показаний своих не отказываются, подробно и с удовольствием отвечая на вопросы невидимого условного следователя, получая в процессе свои пресловутые пятнадцать минут славы (практически по Энди Уорхолу!)  В конечном итоге, по совокупности данных, один человек, судя по всему, все-таки может быть и циничным мизантропом, и простофилей-романтиком, и непризнанным гением, и ярким талантом, и настоящим подонком, и… И все это, видимо, неправда, ибо сам покойный, находясь в бесконечном пространстве вечного небытия уже не сможет высказаться сам о себе. Да, он успеет донести, что выйти в окно его побудила банальная скука, но и суицид не принес долгожданного развлечения. А дальше – тишина, как писал классик. Только широкие объятья пустоты и обреченность, ничего более.

«Свидетельские показания» становятся любопытным экспериментом со зрительским восприятием. Актеры во время своих эмоциональных монологов сидят максимально близко к публике, некоторые из них так и вовсе сливаются с аудиторией. На протяжении всей постановки не отпускает мысль, что, возможно, и тебе рано или поздно придется  что-то рассказывать о погибшем, включиться полноценно в заданные правила игры. Эта легка нотка интриги придает спектаклю особое внутреннее движение. Важную роль здесь также играет черно-белая анимация, добавляющая происходящему меланхоличное настроение. Но ключевым приемом все же становится видеосъемка всего происходящего, и стык мира театра и мира условной псевдодокументалистики рождает ряд дополнительных смыслов. Камера безжалостно фиксирует монологи каждого участника, словно бы сохраняя их  разнородные ненужные высказывания в вечности. И для самых обычных заурядных людей это становится реальным шансом заявить о себе, показать себя, почувствовать теплый лучик счастья.

Казалось бы, общая идея пьесы Дмитрия Данилова  вовсе не нова и не искрит оригинальностью, но на определенные рецепторы она все же умудряется воздействовать. Пресловутая тема «маленького человека» здесь если и обозначена, то не выведена на передний смысловой план. Ставка на явный абсурд здесь тоже не сделана четко, но совсем отметать ее не стоит. В общем итоге получается немного сумбурное в смысловом отношении высказывание, но режиссер доводит заданные идеи до нужного лично ему социального градуса.  Актерская игра  в этом спектакле в чем-то нарочито утрирована, представленные герои возведены в абсолют типажа с заявкой на архетип. Возможно, это ваши соседи, знакомые, приятели, друзья, родственники.
Возможно, когда-нибудь в своих свидетельских показаниях они будут рассказывать именно о вас.

Марина Константинова специально для Musecube

Источник: Musecube