По пути в рай

«Пусть это  сон, но всё это не могло не быть».
Фёдор Достоевский. «Сон смешного человека».

Перед открытием выставки «Достоевский и коронавирус» среди посетителей театральной галереи «Цех» прозвучал вопрос: «Кто вам больше нравится - Достоевский или коронавирус?» Один из псковских артистов немедленно ответил: «Достоевский». Но был и второй ответ: «А я к обоим отношусь одинаково плохо».

Судя по выставке и её предыстории, художник Александр Стройло к Достоевскому относится значительно лучше, чем к коронавирусу. Причём интерес к Достоевскому у Стройло давний. Во всяком случае, сорок лет назад он сделал серию эскизов декораций к фильму «Сон смешного человека» режиссёра Фарида Давлетшина.  Фильм не получился, но эскизы можно увидеть в псковской театральной галерее.

На открытии выставки, проходившей в день открытия XXVIII Пушкинского театрального фестиваля, Александр Стройло рассказывал посетителям, что означает тот или иной эскиз к фильму «Сон смешного человека». На одном эскизе - цветущий райский сад. Но потом происходит метаморфоза. Вроде бы место то же самое и цвета те же - красно-зелёные, но вместо деревьев возвышаются лагерные вышки. «Но как устроить  рай  - я не  знаю, потому  что не умею передать...», - говорил герой «Сна смешного человека». Однако те, кто строил по всему СССР «исправительные лагеря» - были уверены, что знают, как устроить земной рай. И загоняли туда народ силой. Правда, существуют люди, способные приспособиться к чему угодно. О таких Достоевский в «Записках из мёртвого дома» писал: «Им везде рай. Тут каторга, а они калачи едят да поросят покупают...» И это не во сне, а наяву.

Сны в творчестве Достоевского - особая тема. Взять хотя бы каторжный сон Раскольникова из «Преступления и наказания». Он приходит в голову в первую очередь, когда слышишь странноватое название художественной выставки «Достоевский и коронавирус». Как известно, Родион Раскольников на каторге заболел. «Он пролежал в больнице весь конец поста и Святую, - говорится в романе. - Уже выздоравливая, он припомнил свои сны, когда еще лежал в жару и бреду. Ему грезилось в болезни, будто весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из глубины Азии на Европу. Все должны были погибнуть, кроме некоторых, весьма немногих, избранных. Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей...»

Достоевского часто любят представлять как пророка. Однако ничего особенного в этих словах нет. До COVID-19 в мире было множество других «моровых язв». Впрочем, в том сне самое важное - не рассказ о гибельной азиатской болезни, а реакция на неё людей. «Целые селения, целые города и народы заражались и сумасшествовали, - сказано в «Преступлении и наказании». - Все были в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нём в одном и заключается истина, и мучился, глядя на других, бил себя в грудь, плакал и ломал себе руки. Не знали, кого и как судить, не могли согласиться, что считать злом, что добром. Не знали, кого обвинять, кого оправдывать...»

Но всё же главный на этой выставке не коронавирус и не Достоевский, а Стройло. Главный художник псковского театра предъявил миру не только эскизы сорокалетней давности. Время от времени Достоевский его настигает. Это связано с работой над спектаклем «Село Степанчиково и его обитатели» Петра Шерешевского (Александр Стройло - автор костюмов и сценографии), с работой над скандальным мини-сериалом «Достоевский» Владимира Хотиненко... Что-то превратилось в самодельные книжки, где мы видим «Топор Достоевского», «Каторгу» и т.д..

Но при входе в галерею «Цех» в глаза бросаются не эскизы, а футболки с портретами Достоевского (так называемый «художественный текстиль»). Они развешаны, словно сети на морском берегу. Или паруса.

Впрочем, не на всех футболках портрет Достоевского. Первая футболка у самого входа, например, - это точно не Достоевский. Человек в маске очень сильно напоминает того, кто открывал в минувшую субботу памятник победителям Ледового побоища в Самолве, а по возвращении из Пскова срочно ушёл на самоизоляцию из-за того, что «накануне целый день общался с сотрудником своей администрации, который «поздновато ревакцинировался» и заболел ковидом...» 

«И всё же не совсем понятна концепция выставки», - слегка озадаченно произнёс один из посетителей.

В действительности, концепцию можно подвести подо всё на свете. Всё на свете со всем взаимосвязано. При желании Достоевского можно было бы заменить на Льва Толстого... Да хоть на Захара Прилепина... Но Достоевского, конечно же, проще привязать к теме. 

Стройло тяготеет к абсурду. У Достоевского абсурда тоже хватает.

Что же касается концепции... Лагерная тема у Стройло возникает часто. Вот Достоевский в ватнике, вот контуры Беломорканала... Каторжники бывают беглые и вечные. Каторжник Фёдор Достоевский тут как тут - с мечтой о свободе и со страхом перед ней.

Алексей Семёнов

Источник: Городская среда